Орфоэпический словарь



бет1/22
Дата12.06.2016
өлшемі1.8 Mb.
#129037
  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   22

Орфоэпический словарь

Предисловие


Правильное произношение и верная постановка ударения являются необходимым признаком культурной, грамотной речи. Есть немало слов, произношение которых служит как бы лакмусовой бумажкой уровня речевой и общей культуры. Часто достаточно услышать от незнакомого человека неправильное ударение (вроде доку'мент, людя'м или свекла'), чтобы составить не слишком лестное мнение о его образовании и степени общей культуры. Пожалуй, ни одна другая область языка не вызывает сейчас столько ожесточенных споров, недоумений и колебаний. Все хотят знать, как же все-таки правильно: пе'тля или петля', тво'рог или творо'г, [что] или [што], [темп] или [тэмп]? Ответ на все эти вопросы вы найдете в этом Словаре-справочнике. В него включены именно те слова, которые вызывают трудности при произношении и постановке ударения. Эти трудности во многом вызваны эволюцией и развитием языка, когда в результате исторических изменений слова бытуют одновременно и в старом, и в новом варианте.

Сосуществование параллельных, или вариантных, форм — распространенное явление современного литературного языка, поскольку язык — это живой организм, в котором непрерывно отмирает одно и нарождается другое. Находясь в добросовестном заблуждении, некоторые наивно полагают, что языковеды особым постановлением могут (и даже должны!) установить раз и навсегда единые незыблемые правила.

Однако задачи научной нормализаторской деятельности не сводятся ни к искусственному консервированию пережитков языка, ни к бескомпромиссному запрещению языковых новообразований. Тактика Словаря заключается в конкретной поддержке жизнеспособного варианта и показе функционального своеобразия нового и старого способов выражения. Охраняя культурную языковую традицию, Словарь в то же время не должен быть тормозом развития языка.

Как же найти критерии разграничения правильного от неправильного? Признание правильности речи, нормативности тех или иных языковых фактов, по нашему мнению, должно опираться не на субъективную оценку и личный вкус, а на наличие трех основных признаков:

1) массовость и регулярность употребления;

2) общественное одобрение данного языкового явления;

3) соответствие этого факта основным тенденциям в развитии языка, исторической перестройке языковой системы. Без учета исторических изменений нормативный словарь в значительной мере теряет свою научную ценность, поэтому в случае необходимости в словарные статьи введен исторический материал.
Слова расположены в Словаре в алфавитном порядке. В некоторых случаях допускается объединение («гнездование») однокоренных слов с идентичными нормативными характеристиками. Например: алфави'т, алфави'тный; вахтёр, вахтёрша.

Те страдательные причастия, которые, как показывает речевая практика, наиболее часто употребляются с неправильным ударением, выносятся в отдельные словарные статьи (независимо от производящего глагола). Например: включённый, внесённый, вселённый, заведённый, заменённый, заселённый, переведённый, прикреплённый, принесённый, поднесённый и мн. др.

 

В словарь включаются следующие факты произношения.



Заимствованные слова с твёрдым или мягким произношением согласного: [артэ'рия], [дэ'мпинг...

Варианты с меной [е] и [о] в сильной (обычно ударной) позиции — белёсый и беле'сый, блёкнуть и бле'кнуть…

Фонетико-орфографические дублеты: акселера'ция и акцелера'ция, гало'ши и кало'ши…

Произношение орфографических сочетаний: чн, чт. Например:

[булочная] или [булошная], [девичник] или [девишник], [конечно] или [конешно], [прачечная] или [прачешная], [скворечник] или [скворешник], [что] или [што] и др.

Трудные случаи произношения буквенных аббревиатур: АЗС [а-зэ-эс], СНГ [эс-эн-гэ], ФСБ [эф-эс-бэ] или [фэ-эс-бэ] и др.

Вариантное произношение, вызванное меной гласных звуков:

обусло'вливать и обусла’вливать, сосредото'чивать и сосредота'чивать, строга'ть и струга'ть…

Вариантное произношение, вызванное упрощением группы согласных звуков или, наоборот, появлением вставочных звуков. Например: обёрнутый и обвёрнутый, обёртка и обвёртка, поднима'ть и подыма'ть

Вариантное произношение, вызванное смягчением согласных. Например: всегдашний и всегда'шный, да'льний и да'льный, зверю'шка и зверу'шка…

В Словаре отмечается также различие между орфографическим обликом слова и его произношением. Например: брусча'тка произносится [бруща'тка], гру'зчик — [гру'щик], гру'стный — [гру'сный]…



Вступление


Человек от животного отличает тем, что он обладает второй сигнальной системы, раздражителем которой является слово. Слово – это единица речи, звуковое выражение понятия о предмете или явлении. А речь, в свою очередь является последовательностью знаков языка, построенная по его законам.

Язык может существовать и развиваться независимо от отдельного человека, но чаще оказывается, что он умирает, если исчезает народ, носитель этого языка.

Никто в точности не знает, сколько языков существует на земном шаре. Чаще всего называют цифру 3 тысячи, хотя она весьма приблизительна. Каждый из живых языков имеет одинаковые возможности для своего развития и совершенствования, и степень развития того или иного языка зависит от исторических условий в жизни носителей этого языка.

Первоначально языки развиваются в их устно-разговорной форме, возникновение письменности и литературы вызывает появление второй формы языкового существования и развития – книжно-литературной; взаимодействие этих форм характеризует развитие языков нового времени. Развитие народности, а затем нации усиливает внутренне экономическое и государственное единство, появляется потребность в едином для всего общества языке. Язык постепенно вырабатывает все более многочисленные и общие для всех его носителей правила, складывается литературный язык, чему помогает возникшая письменность.

Науке пока не удается достаточно строго сформулировать главные закономерности, управляющие внутренним развитием участков и элементов языковой структуры, но и сейчас можно наблюдать некоторые закономерности.

Так, во всех языках действует закон абстрагирования элементов языковой структуры. На основе одних, более конкретных элементов структуры развиваются другие, все менее и менее конкретные. Эта закономерность дала современное сложное членение языковой структуры на лексику, словообразование и грамматику.

Одновременно во всех языках действует и другой закон – дифференциации и отчленения элементов языковой структуры. Первоначально ни прилагательного, ни глагола, а было диффузное слово, обозначавшее качество предмета, процесс. Сравнительно недавно в русском языке было неотчетливое противопоставление системы сложносочиненных предложений системе предложений сложноподчиненных.

Культура речи – это владение языковыми нормами…

Норма – это совокупность наиболее устойчивых традиционных реализаций элементов языковой структуры, отобранных и закрепленных общественной языковой практикой.

И чем большее число диалектов объединяет литературный язык (а русский язык объединил огромное число диалектов), тем традиционнее и неподвижнее должны быть его нормы. Язык не может следовать за изменениями в разговорном языке того или иного диалекта.


Московское и ленинградское произношение.

Русский народ сложился в северо-восточной Владимиро-Суздальской Руси. Москва, бывшая сердцем России, постепенно объединяла русские земли и стала во главе централизованного Российского государства. В Москве складываются нормы разговорного языка, а также языка письменного приказного, который лег в основу литературного языка. Установившиеся в Москве нормы передавались в другие культурные центры в качестве единого образца, постепенно усваиваясь там на почве своих местных особенностей. Таким образом, первоначально московские нормы перерастали в нормы общенациональные.

Разговорный язык Москвы характеризовался:

а) аканьем, т.е. совпадением о и а после твердых согласных в [а]: каторыя, тарговля, привадили;

б) еканьем, т.е. совпадением в одном звуке [е] гласных на месте е и ь, а также на месте я и а после мягких согласных: десеть, тысеча, чесов, не исключено также произношение [а] в этом положении на месте а, я: [ч'а]сы;

в) различением именительного и местного падежей единственного числа в случаях типа поле, море, о чем свидетельствует написания поля и в поли: [пол'ъ] и [ф-пол'и];

г) взрывным г, о чем можно судить по написаниям с [к] на месте г: денек, дарок вместо денег, дорог;

д) произношением окончаний прилагательных -кий, -гий, -хий как [-къi], [гъi], [хъi];

е) произношением твердого звука [с] в частице -сь, ся.

Можно не сомневаться, что говор старой Москвы характеризовался наличием [о] после мягких согласных вместо [е].

В начале XVIII в столица была переведена из Москвы в Петербург. В новой столице в политическом и культурном отношении в первое время преобладали москвичи, но в дальнейшем под влиянием северновеликорусских говоров, бюрократизации и наличии в городе большого количества иностранцев произношение в Петербурге подвергается некоторым изменениям. К числу буквенных произношений относятся такие, как ти[х'иi], тон[к'иi], старал[с'а], мою[с'], [ч'то], коне[ч'н]о, до[шт'], до[жд'а] (при старомосковском до[ш'], [д ш';а]) и др. К числу северных по происхождению черт, распространенных в Петербурге, относится одноступенная редукция гласной [о] после твердых согласных ([мълъко], [гъръда]), еканье ([н'есу], [п'етак], [т'ену]), твердые губные вместо мягких на конце слова ([с'ем], [голуп], [кроф]), произношение мя[к:]ий, ле[к:]ий, [шч'и]тать, [шч'от], су[шн]ость, худо[ж'н']ик, пре[ж'д']е.

Петербургское произношение не стало орфоэпической нормой, но некоторые его особенности повлияли на направление развития современного русского литературного произношения. Московское произношение эволюционировало, впитав в себя некоторые черты ленинградского происхождения, так, например, под воздействием многих говоров, петербургского произношения и написания форма 3-го лица мн. ч. глаголов II спряжения стала произноситься с [-ът]: го[н'ът], но[с'ът] вместо старомосковского го[н'ут], но[с'ут]. Долгое мягкое [ж':] уступает твердому под влиянием петербургского произношения и заложенных в самой фонетической системе причин. Сейчас доминируют во[ж:и], ви[ж:т], стали реже старомосковские во[ж':и], ви[ж':ат]. Но русское литературное произношение было и осталось в своей основе и основных чертах московским, переросшим после ряда изменений в общенациональное.


Произношение заимствованных слов.

В русском литературном языке, как и во всяком литературном языке с длительной историей имеется немалое количество слов иноязычного происхождения, нередко неточно называемых «иностранными словами». Заимствованное слово редко усваивалось русским языком в том виде, в каком оно бытовало в языке-источнике. Различия в произношение между русским языком и иностранными вели к тому, что чужое слово изменялось, приспосабливалось к русским фонетическим нормам, в нем исчезали несвойственные русскому языку звуки. Сейчас значительная часть таких слов по своему произношению ничем не отличается от слов исконно русских. Но некоторые из них – слова из разных областей техники, науки, культуры, политики и в особенности иноязычные собственные имена, – выделяются среди других слов русского литературного языка своим произношением, нарушая правила. Далее описаны некоторые особенности произношения слов иноязычного происхождения.



Сочетания [дж], [дз].

В словах иноязычного происхождения не редко представлено сочетание [дж], соответствующее фонеме [ž] других языков, представляющей собой аффрикату [z], но произносимую с голосом. В русском же языке сочетание дж произносится так же, как то же сочетание в исконно русских словах, а именно как [žж]: [žж]ем, [žж]емпер, [žж]игит, [žж]ентельмен.

В единичных случаях встречается сочетание [дз], соответствующее звуку [z]. Этот звук представляет собой озвонченное [ц]. Как и дж, сочетание дз в русском языке произносится так же, как соответствующее сочетание в исконно русских словах, а именно как [zз]: муэ[zз]инь.

Звук [h].

В отдельных словах иноязычного происхождения на месте буквы г произносится придыхательный звук [h], например, [h]абитус или бюстгальтер, в котором возможно произношение [h] наряду с [г]. С этим звуком могут произноситься некоторые из иностранных собственных именах, например, Гейне: [haįнэ].



Звук [о] в безударных слогах.

Лишь в немногих заимствованных словах в 1-м предударном слоге сохраняется [о], и то несколько ослабленное: б[о]а, д[о]сье, б[о]рдо. Сохраняется [о] и в некоторых сложных словах, например, в слове компартия.

Во 2-м предударном слоге при отсутствии редукции гласных возможно произношение [о] в таких словах как к[о]нс[о]ме, м[о]дерат[о], б[о]леро.

Невелико количество слов, в которых на месте буквы о произносится гласный [о] в заударных слогах после согласных и гласных: вет[о], авид[о], кред[о], ради[о], кака[о], ха[о]с.

Безударный гласный нередко сохраняется в иноязычных собственных именах: Б[о]длер, З[о]ля, В[о]льтер, Д[о]лорес, Р[о]ден.

Произношение безударного [о] имеет стилистическое значение. При объявлении об исполнении произведения композитора уместнее произнести Ш[о]пен, а в повседневной речи можно и Ш[ ]пен.



Согласные перед е.

В иноязычных нерусифицировавшихся словах согласные перед е не смягчаются, как в исконно русских. Это относится прежде всего к зубным согласным (кроме л) – т, д, с, з, н, р.

Твердый [т] произносится в таких словах, как атеизм, ателье, стенд, эстетика. Сохраняется твердый [т] и в иноязычной приставке интер-: ин[тэ]рью; а также в ряде географических названий и других собственных именах: Амс[тэ]рдам, Дан[тэ].

Звук [д] не смягчается в словах кодекс, модель, модерн и др., а также в таких географических названиях как Дели, Родезия и фамилиях Декарт, Мендельсон.

Звуки [з] и [с] произносятся твердо лишь в немногих словах: [сэ]нтенция, мор[зэ]. Также твердые [з] и [с] встречаются в именах и фамилиях, таких, как Жозеф, Сенека.

Звук [н] так же остается твердым в именах и фамилиях (Ре[нэ], [нэ]льсон). Большинство слов произносится с твердым [н], но появляются случаи, когда [н] перед е смягчается: неолит, неологизм.

Но в большинстве слов иноязычного происхождения согласные пред е смягчаются в соответствии с нормами русского литературного произношения, поэтому совершенно недопустимо такое произношение, как про[фэ]ссор, аг[рэ]ссор, [бэрэ]т и т.д.
Сценическое произношение и его особенности.

Произношение в сценической речи является не только ее внешней формой, но и важным выразительным средством актерской игры наряду с интонацией, жестом, костюмом, гримом. Поэтому в зависимости от стиля пьесы, времени и места действия, характера действующих лиц сценической речи приходится обращаться ко всем реально существующим в общественной практике языковым стилям, в том числе и находящимся за пределами литературного языка. Но нельзя переоценивать роль произношения как выразительного средства, стилистическое использование на сцене разных типов произношения, их выразительность значительно выигрывают при наличии в обществе высокой орфоэпической культуры.

Важнейшие черты сценического произношения.

1. Еканье, произношение в предударном слоге на месте е и я, а после ч и щ на месте а звука типа [е]: [в'е]сна, [р'е]ка, [пр'е]ду вместо пряду, [ч'е]сы. Это – черта старшей нормы как московского, так и ленинградского произношения. Впоследствии, когда литературное произношение восприняло икинье, сцена его не приняла.

2. При взрывном [г] допускается фрикативный звук [γ] как речевая краска ограниченном кругу слов церковного происхождения: бла[γ]го, бла[γ]одать, бо[γ]а-тый, бо[γ]ородица.

3. Для имитации старого московского произношения, в качестве речевой краски на месте к перед глухими [к], [п], [т] и звонкими [г], [б], [д] соответственно может произноситься [х] или [γ]: [х]-кому, [х]-полю, [х]то, [х]-тебе, [γ]-городу, [γ]-бою, [γ]де, ко[γ]да, [γ]-дому.

4. На месте щ, а также сч при отсутствии ясно членимого морфологического стыка произносится [ш':]: [ш':]ука, [ш':]от (счет). То же на месте сч, зч, жч на стыке корня и суффикса: разно[ш':]ик, изво[ш':]ик, перебе[ш':]ик.

5. Сцена стремится удерживать старое московское произношение [ж':] на месте жж, а также на месте зж не на стыке морфем: во[ж':]и, жу[ж':]ать, е[ж':]у, ви[ж':]ать.

6. В соответствии с буквой ь на конце слова после букв губных сцена твердо придерживается московского произношения с мягкими губными: сте[п'], сы[п'], голу[п'] (голубь), се[м'], впря[м'], кро[ф'] (кровь), бро[ф'] (бровь).

7. Сценическое произношение стремится придерживаться старомосковских норм ассимилятивного смягчения согласных шире, чем оно сейчас бытует в общественной практике: [з'м']ей, [т'в']ерь, [с'м']есь, [с'в']ет, го[с'т']и.

Звук [р] произносится мягко в таких случаях как Пе[р'м'], ве[р'ф'], ве[р'с']ия, се[р'д']ится. Но старомосковское произношение слов армия, партия с мягким [р'] сейчас используется как речевая краска.

8. Сочетание согласных на месте ств при мягкости [в'] произносится целиком мягко: торже[с'т'в']енный, обще[с'т'в']енный, рожде[с'т'в']енский.

Сочетание согласных [т] или [д] с суффиксом -ств- произносится целиком мягко, если мягок последний согласный [в], при этом на месте дс или тс произносится [ц']: сле[ц'т'в']ие, бе[ц'т'в']ие, препя[ц'т'в']ие. В сценической речи предпочтительно мягкое [н] перед -ств-, если мягок согласный [в], как в слове женственный.

9. Сценическая речь принимает только [што] (что), а так же ш на месте буквы ч в ряде слов с чн: коне[шн]о, ску[шн]о, яи[шн']ица и другие, а так же в женских отчествах на –ична: Фомини[шн]а.

10. Сценическая речь удерживает старомосковское произношение отчеств в сочетании с именами: Николай Алек[с'еич'], Софья Анд[р'е]вна.

11. В произношении ряда грамматических форм сценическая речь также стремится сохранить старые московские нормы. Сюда относится: а) прилагательные на -кий, -гий, -хий (Островс[къi], ти[хъi], дол[гъi]); б) глаголы на -кивать, -гивать, -хивать (вытас[къвъ]ть, распа[хъвъ]ть, натя[гъвъ]ть); в) возвратная частица -сь, -ся (бою[с], беру[с], мою[с]).

Из сказанного выше видно, что сценическая речь придерживается старомосковских норм. Но в двух существенных пунктах оно отходит от них, принимая существующую в общественной практике норму. Одна из них – это произношение гласного [а] на месте а в 1-м предударном слоге после твердых шипящих: [ша]гать, [жа]ра и т.д. Старомосковское произношение [жы]ра, [шы]мпанское, [шы]ляпин на сцене употребляется только в качестве речевой краски. Другая черта – это безударное окончание глаголов 3-го лица мн. ч. II спряжения. В соответствии с современной общепринятой нормой сценическая речь принимает ды[шът], го[н'ът], лю[б'ът] и т.д. Только в качестве речевой краски сцена обращается к старомосковскому произношению ви[д'ут], но[с'ут].

Этих норм стремится придерживаться русская сцена, но идеальные требования и практическое их воплощение не совпадают полностью, как не совпадали и ранее.

Театру больше всего приходится иметь дело с обычной речью, т.е. с речью стилистически нейтральной. Но театр, строже относится к произносительной норме, крепче держится установившихся и исторически отстоявшихся норм и отвергает многие из тех произносительных новшеств, которые постепенно накапливаются в непосредственной общественной практике. Театральное произношение консервативнее литературного произношения, первое как бы на шаг отстает от второго, является идеалом, эталоном, к которому следует стремиться.
Произношение орфографического сочетания чн.

С давних пор существовало разное произношение чн: [шн] в словах бытовых, повседневных и [ч'н] в словах книжных, «высоких». Существовало также колебание в произношении многих слов с сочетанием чн. Со временем победило произношение, соответствующее написанию. Произношение [шн] на месте чн сохранилось в сравнительно небольшом количестве случаев, иногда как обязательное, чаще как допустимое.

Согласно нормам старого московского произношения в словах живого языка, в словах, многие из которых проникли в литературный язык из просторечия, на месте сочетания чн произносилось [шн]: коне[шн]о, наро[шн]о, пустя[шн]ый и т. д.

То, что некогда [шн] произносилось значительно шире, чем теперь, видно из укрепления [шн] не только в произношении, но и на письме в таких случаях, когда смысловые связи с непроизводным словом, имевшем в своем составе [ч], ослабли или утратились, например, дото[шн]ый, дото[ш]ен (и в произношении, и на письме) вместо этимологического доточный, доточен, фамилии Калашников, Кирпишников, Шапошников, Рукавишников, с сочетанием [шн] в произношении и на письме вместо этимологического чн, также Столешников переулок в Москве с [шн] вместо чн. Связь между произношением сочетания [шн] и живым разговорным, народным языком и до сих пор сказывается в том, что [шн] вместо чн произносится и даже иногда пишется в сравнительно новых для литературного языка словах некнижного происхождения, идущих из живого разговорного языка: двурушный, потошник, городошник.

Однако, в тех случаях, когда сохранение ч в сочетании чн поддерживается родственными образованиями со звуком [ч], написанию чн и по старым московским нормам соответствовало в произношении [ч’н]: да[ч'н]ый при дача, све[ч'н]ой при свеча, ре[ч’н]ой при речка и т. д.

Всегда как [ч'н] сочетание чн произносилось в словах книжного происхождения: беспе[ч'н]ый, поро[ч'н]ый, ал[ч'н]ый, цини[ч'н]ый, мра[ч'н]ый, ве[ч'н]ый и т. д.

Употребление [шн] на месте чн в старом московском произношении укрепилось как черта, соответственная значительной части русских диалектов, в особенности южнорусских. В дальнейшем под влиянием ряда факторов – правописания, значительного количества слов книжного язык, в которых на месте чн всегда произносилось [ч’н], а также под влиянием других диалектов, где также произносилось [ч’н] – произношение [шн] в литературном языке постепенно стало вытесняться произношением [ч’н].

В современном литературном произношении [шн] обязательно лишь в немногих словах, в ряде других слов оно допустимо наряду с [ч’н]. В остальных же случаях произносится [ч’н]. В настоящее время произношение [шн] вместо чн по старым московским нормам во многих ситуациях приобрело просторечную сниженную стилистическую окраску, а для ряда слов характеризует диалектную речь. Следует отметить, что в словах нового происхождения, в особенности в словах, появившихся в Советскую эпоху, произносится только [ч’н]: маскирово[ч’н]ый халат, библиоте[ч’н]ый, посадо[ч’н]ая полоса и т. д. Это говорит о реликтовом, остаточном характере старой нормы, о ее отмирании в литературном языке.

В современном русском литературном языке на месте орфографического чн произносится [шн], [шн'] в словах коне[шн]о, ску[шн]о, яи[шн']ица, пустя[шн]ый, скворе[шн]ик, праче[шн]ая, горчи[шн']ик, горяче[шн]ый, а также в женских отчествах на –ична: Никити[шн]а, Кузьмини[шн]а, Ильини[шн]а и др.

В ряде случаев произношение [шн] существует наряду с [ч'н], [ч'н'], например: сливочное, молочный, копеечный, шапочный и т. д. Нередко слышится [шн] в таких бытовых словах, как двое[шн']ик, трое[шн']ик, в устаревших словах, обозначающих ушедшие из жизни понятия: соба[шн']ик, лаво[шн']ик.

Важна семантическая связь с производящим. Иногда неодинаково произносятся различные производные слова от одного и того же непроизводного, например, при возможности произношения прилагательного молочный с [шн] и [ч'н], существительное молочница произносится предпочтительно и чаще с [шн]: моло[шн']ица. Напротив, книжное слово молочность (способность давать то или иное количество молока) произносится только с [ч'н]: моло[ч'н]ость. Бывают такие случаи, когда одно и то же слово в разных сочетаниях может произноситься неодинаково. Так, например, в сочетании молочная каша возможно произношение [шн], в сочетании же молочная железа, носящем не бытовой, а научных характер, произносится только [ч'н]. Обязательно произношение [шн] в слове кала[шн]ый в выражении с суконным рылом в калачный ряд и в слове шапо[шн]ый в выражении шапочное знакомство.

Следует иметь в виду, что произношение с сочетание [шн] идет резко на убыль и сейчас сохранилось как обязательное лишь в немногих словах. Поэтому в тех случаях, когда допустимо произношение как [шн], так и [ч'н], последнее нельзя считать неправильным, и его не следует заменять на сочетание [шн].

В заключение описания этого явления можно заметить, что [шн] на месте чн не произносится в словах, которые в предыдущем слоге имеют согласный [ш]: пуше[ч'н]ый, игруше[ч'н]ый, кроше[ч'н]ый, подмыше[ч'н]ый. В прошлом произношение [шн] в этих и подобных словах было возможно.

Таким образом, в произношении орфографического чн в современном русском языке существуют значительные колебания: в ряде случаев произносят и [шн] и [ч'н]. На почве этого возникает стилистическая дифференциация. Произношение с [шн] (кроме слов, в которых [шн] обязательно или допустимо наряду с [ч'н]), свойственное разговорному стилю, постепенно становится признаком выходящего за пределы литературного языка просторечного, сниженного стиля: таба[шн]ый, шуто[шн]ый, цвето[шн']ик, убыто[шн]ый и т. д. В отдельных случаях, кроме этого, возникает также дифференциация смысловая, например, сердечный – серде[ч'н]ая болезнь и друг серде[шн]ый.

В настоящее время вопрос о произношении на месте орфографического сочетания чн звуков [шн] или [ч'н] решается в словарном порядке.



Достарыңызбен бөлісу:
  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   22




©www.dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет